Распятие (1426)
Пределла Пизанского полиптиха
«Вверху картина заканчивается несколькими квадратами с изображением множества святых вокруг распятия. Полагают, что фигура святого в епископской одежде, находящаяся в той же церкви на фреске возле двери, ведущей в монастырь, тоже сделана Мазаччо»
Вазари.
Часть Пизанского алтаря, выполненного Мазаччо, с изображением сцены Распятия, сейчас хранится в неаполитанской Национальной галерее Каподимонте.
Эта картина уникальна тем, что крест и тело Распятого написаны с применением законов перспективы – художник стремится передать вид снизу.
Сцена с тремя скорбящими фигурами у подножия креста исполнена патетическим драматизмом. По сторонам от креста стоят Богородица и Иоанн, любимый ученик Христа. Рыдающая у подножия креста Магдалина в ярко-красном одеянии, в отчаянии простирает руки к умершему Христу. В целом картина накалом страстей напоминает рельефы Донателло.
Готическая арка обрамляет сцену, Мазаччо смягчает вертикальное напряжение, создавая сильный горизонтальный эффект, несколько удлиняя руки Христа и горизонтальные поперечины креста. Хотя Мазаччо использует золотой фон для изображения, создается впечатление глубокого пространства картины.
«Когда Мазаччо работал в Пизе над своим алтарным образом, в Пизу часто наезжал Донателло, трудившийся вместе с Микелоццо над гробницей для неаполитанской церкви Сант Анджело а Нило. Общение с великим скульптором, без сомнения стимулировало художественное развитие Мазаччо. Он мог по-настоящему оценить на примере работ Донателло значение объемной пластической формы и простой весомой драпировки, без каких-либо завитушек и загогулинок. В этом плане он имел возможность почерпнуть импульсы также из проторенессансной пластики, в частности от Джованни Пизано, как это предполагает Е. Борсук. Но, вероятно, самое сильное впечатление произвели на него новые теории Брунеллески, прямое отражение которых мы находим в сложных перспективных построениях пизанского алтаря. Например, тело Христа в «Распятии», изображенное в сильном перспективном сокращении снизу (sotto in su), было возможно только для художника, приобщившегося к взглядам Филиппо…
Одеяния фигур падают спокойными, пластически выразительными складками, полностью растворившими в себе последние отголоски линейной стилизации. Художник видит в фигуре лишь главное, основное, все второстепенное он отбрасывает. Отсюда его художественный язык приобретает такую концентрацию. Так обобщенно воспринимать натуру умел лишь Мазаччо. В этом отношении показательна трагическая фигура Магдалины. Опустившись на колени перед крестом в сцене «Распятие», она в отчаянии простерла руки. Весь ее образ выражает в предельно лаконичной форме крик души. Не менее выразителен грустный и одинокий Иоанн. Его голова бессильно склонилась, руки с трудом ее поддерживают»
В.Н. Лазарев.